Команда советников Джона Кеннеди

Консультационную группу, сформированную президентом сразу же после сообщения от 16 октября, называли Исполнительным комитетом Совета по национальной безопасности или сокращенно Ex-Comm. Группа состояла из людей, мнение которых Кеннеди считал важным для разрешения ситуации, независимо от статуса и старшинства.

Четверо из них были членами кабинета, а остальные — профессиональными разведчиками, кадровыми высокопоставленными военными и дипломатами, сотрудниками президентской администрации и Объединенного комитета начальников штабов. К совещаниям 14-ти членов комитета периодически присоединялись другие должностные лица и специалисты, чьи знания могли оказаться полезными и чьи мнения президент считал значимыми.

Это были люди, которым он доверял — вице-президент США, посол США в ООН, два бывших министра, бывший посол США в СССР и главы различных видов вооруженных сил. С учетом огромной важности вопроса, стоявшего перед членами комитета, и высочайшей цены, которую бы пришлось заплатить за провал.

Кеннеди приказал проводить заседания в атмосфере строжайшей секретности.

Президент попросил наиболее публичных членов комитета делать вид, что они исполняют свои функции в обычном режиме, и сам действовал точно также.

«Если бы наши обсуждения в тот период стали достоянием общественности, — вспоминал позже министр юстиции Роберт Кеннеди, — нам пришлось бы выбрать куда более рискованный курс, и все могло бы сложиться по-другому». Секретность требовалась также для придания внезапности действиям американцев.

Хрущев так и не узнал об обнаружении ракет на Кубе до формального заявления Кеннеди. Благодаря секретности стала возможной и гибкость.

Неясными оставались причины размещения Хрущевым ракет на Кубе. Кеннеди считал своего визави человеком рациональным и вдумчивым, который рассматривал геополитику как шахматный матч с высокими ставками, в котором отвлечение внимания соперника от истинных целей было элементом стратегии игры.

Кеннеди считал, что Хрущев не стал бы предпринимать столь провокационный шаг без заранее просчитанной стратегии, но не понимал, в чем она состояла. Кеннеди было ясно, что если бы созданный им Исполнительный комитет оказался в сфере интересов американских групп влияния, он как президент лишился бы гибкости в понимании мотивов и целей противника.

То, как Кеннеди руководил деятельностью Исполнительного комитета, весьма показательно для понимания его стиля принятия решений и использования советников. В основу отбора членов комитета легло желание избежать доминирования какого-то одного мнения в ходе поиска вариантов адекватного ответа на вызов.

В первую очередь, президенту предстояло обуздать амбиции военных.

Его опыт участия во Второй мировой войне заставлял его не доверять штабным генералам и офицерам, находящимся далеко от передовой.

Объединенный комитет начальников штабов желал нанести удар по Кубе немедленно. Кеннеди считал это безрассудством.

В беседе с одним из своих помощников он отмечал: «Если мы поступим так, как они хотят, после этой войны некому будет сказать нашим военным, что они были неправы». Но хотя Кеннеди не доверял военным, он никогда не рассматривал вариант исключения их из состава комитета.

Вместо этого он уравновесил их людьми, верившими в эффективность переговоров и необходимость избегания открытого конфликта.

На первом заседании Комитета госсекретарь Дин Раек отметил: «Мы должны сделать все таким образом, чтобы и у США, и у СССР был бы шанс завершить конфликт прежде, чем им станет слишком трудно сделать это». Министр обороны Роберт Макнамара также выступал за переговоры, хотя и сделал все возможное, чтобы голоса военных были услышаны.